[I]
Спрятавшись меж алых вздымавшихся простыней, Я думал о Марии и о том, что пришло время отпустить ее.
Лежа на спине, распластав больные крылья и белые руки, на которых путь напряженных вздувшихся вен совпадал с изгибами шелка, падший Херувим видел пред собой сияющий звездный путь и забытый свет небес. Он слышал хлопанье белоснежных крыльев, от которых исходил тонкий, едва уловимый аромат амбры. На мгновенье ощутил, как Его ран коснулась свежая, хрустальная вода святых источников, и долгожданное исцеление наполнило Его страдающее тело. Он вспомнил Рай. Но тут же плотная, клубящаяся ядовитыми туманами мгла застлала все, и падший Херувим вновь увидел расписанный золотом полог кровати и ощутил прикосновение гладких холодных простыней.
- Мария, скоро Я расстанусь с тобой,- проговорил Он.- Твое место не здесь, ты не исцелишь всех моих ран и не согреешь мою замерзшую душу. Ты была лишь сладкое видение исчезнувшего блаженства, ты- призрак утраченного Рая и ты- свобода, которой Мне никогда не достигнуть. Ты вознесешься к Нему, и Он милостиво примет тебя и покроет забвением твои воспоминания обо Мне.
Повернув голову, увидел плачущую Марию, облокотившуюся на позолоченную колонну ложа.
- Я знал, что ты здесь, Мария,- сказал падший ангел.- Ты ведаешь многое, твои чувства неизмеримо богаче Моих… Не боясь проклятия, ты смогла полюбить даже Меня, исчадие Тьмы и демиурга Зла. Не требуя взамен того же, зная, что Я не способен любить, ты поняла, простила и стремилась исцелить Меня. Да, ты есть истинное милосердие и сострадание, ты- белая роза, ты- чистая слеза, ты- лучшее во Вселенной… И Он забирает тебя, чтобы хрустальным светом твоей души освещать свои порфирные чертоги.
- Но я не уйду!- воскликнула Мария и, сев рядом , поцеловала Его побелевшие губы, и, гладя белокурые локоны падшего Херувима, проговорила:
- Я осталась с Тобой по своей воле, потому что полюбила Тебя и желала спасти, и я спасу Тебя! Слышишь, спасу!
Но голос Марии предательски дрожал. Видение небесного вестника неотступно стояло перед ее глазами.
Горько улыбнувшись, я сказал:
- Нет. Сомнения мучают тебя, божественный свет сияет в твоих глазах, он жжет Мое сердце, он испепеляет Мою волю. Ты заблудилась в бесплодных сумерках своей любви ко Мне. Но ты свободна. Ты более не бабочка, сожженная Драконом, но ты Его звезда, источник жертвенного самоотречения, Его Мария! Уходи!
Оттолкнув от себя рыдающую девушку, привстал и задвинул полог кровати.
Мария очутилась в лесу, окутанном предрассветными сумерками. Прислонившись к могучему стволу дуба, покрытого бархатистым мхом, она подняла голову и посмотрела на синюю даль неба, видневшегося сквозь густую темноту кроны. В его бескрайней бездне девушка отыскала Венеру, утреннюю звезду надежды, ярчайшую и красивейшую из звезд.
- Сын утренней зари!- прошептала она и увидела, как на востоке небо стало золотисто-рыжим, словно косы женщин с полотен Тициана.
- Идем, Мария,- пропел нежный голос, и едва уловимый запах амбры повеял на девушку.
Мария обернулась и протянула руку.

[/I]

• 
• 
•