Глянул недавно на календарь, и обомлел. Не дата поразила, и не месяц. А оказывается буквально на носу 15-летие окончания университета, и 20-летие школы. Вроде бы пора подводить какие-то итоги, и посмотреть на итоги окружающих…
Ну свои итоги я и так знаю, постоянно вижу в каком болоте нахожусь. А вот мелькнула мысля посмотреть на итоги одноклассников-однокурсников-одногрупников. Мелькнула, и исчезла. Нету у меня ни телефонов их, ни адресов, и вКонтакте в друзьях ни одного из них. Есть только одна знакомая, которая в принципе с моего потока, но в универе я её совершенно не знал, а познакомился случайно летом. И если бы не разговорились, то и не узнал бы, что сокурсниками были. Да и с нею то последний раз созванивались давненько, и обоюдно не тянет на разговоры.
Правда пять лет назад было уже аналогично обострение, смог тогда в интернете пятерых однокурсников разыскать. Всё уговаривал их встретиться на неделе МатМеха, и вроде бы соглашались. А в результате, когда приехал, оказалось, что в огромной толпе бывших выпускников разных годов нет совершенно ни одного знакомого лица. Походил в толпе, послушал чужие разговоры, выпил бутылку вина, да так и уехал, ни с кем не пообщавшись. Повторения того сценария не хочется. А из одноклассников вообще никого не нашёл, хотя с ними у меня было бы и ещё меньше общих тем для разговоров.

Не убий, учили, не спи, не лги.
Я который год раздаю долги
Но мешает давний один должок
Леденцовый город, сырой снежок.
Что ещё в испарине тех времён?
Был студент речист, и весьма умён
Наряжался рыжим на карнавал
По подъездам барышень целовал.

Я тогда любил говорящих Нет
За капризный взгляд, ненаглядный свет,
Просыпалась жизнь, ноготком стуча,
Музыкальным ларчиком без ключа.

Голосит разлука, горчит звезда
Я давно люблю говорящих Да
Всё то мнится, сердце, сквозь да и лёд
Колокольным деревом прорастёт.
А должок остался на два глотка,
И записка мокрая коротка.
Засмолив бутылку воды морской
Той воды морской, пополам с тоской.

Хорошо безусому по Руси
Милицейской ночью лететь в такси.
Тормознёшь, и лбом саданёт стекло,
А очнёшься вдруг – ДВАДЦАТЬ лет прошло.

Я забыл как звали моих подруг,
Дальнозорок сделался близорук,
Да и ты ослепла почти, душа,
В поездах простуженных мельтеша.
Наклонюсь к стеклу, прислонюсь к стене,
Двадцать лет прошло, словно двадцать дней.
То ли мышь под пальцами, то ли ложь,
Поневоле слёзное запоёшь

Хорошо безусому по Руси
Милицейской ночью лететь в такси.
Тормознёшь, и лбом саданёт стекло,
А очнёшься вдруг – ДВАДЦАТЬ лет прошло

• 
• 
•