Каждый год я езжу со своим выдающимся преподавателем по живописи на этюды в компании таких же как и я обычных людей. Кафедра живописи нас определяет в какие-то анус мунди без признаков культурно-развлекательного досуга. Там нет даже кинотеатров, а в единственном питейном заведении на весь уезд мы обычно не проходим дресс-код. Зато обычно есть живописно уползающий в озеро монастырь и лес с останками заблудившихся комаров и туристов. Услать нас стараются в области посевернее, так что в то время, когда Москва плавится от жары и утекает по Симферопольскому шоссе - мы зарабатываем цистит от многочасового сидения в тени, кутаясь в стопицот тулупов и одеревеневшими пальцами пытаемся изобразить что-то реалистичнее супрематичных композиций. Единственной отрадой было бы пасть в жаркие объятия мускулистых аборигенов! Но и тут заботливо предусмотрен облом. Потому как нас засылают в такие области, где свои избалованные яйцеклетки хочется спрятать подальше при виде местных вырожденцев. Там такие безобразные куркули и корчелыги проживают, что чувство прекрасного с первого же дня дежурит на автовокзале с чемоданами в попытке поскорее оттуда съебаться. Нам ничего не остается, как забыв обо всем немытым, ненакрашенным, растрепанным и закутанным в обноски отдаваться живописи с утра до ночи. После вечернего просмотра и обсуждения работ мы пьем местные напитки, закусывая свежими яйцами, черным хлебом, свежесорванным луком и разговорами о живописном. В 7 утра уже подъем, быстрый сбор этюдника и спринтерский забег по своим местам. Когда через 2-3 недели эстетических пыток мы прибываем с стольный град хочется во-первых ярко-ярко накрасившись и вырядившись по-проститутски пойти томно курить в модном кафе, а во-вторых сказать всем своим друзьям-приятелям, что они писаные красавцы.

• 
• 
•