О пиве

Дело было летом девяносто второго года, времени всеобщего бардака, свободы слова, голодных желудков и пустых полок. Добавочный летний поезд #150 Москва-Владивосток со студенческой пригадой политехнического института пылил по просторам Транссиба, гремя по стыкам полупустыми вагонами. Люди, охреневшие от взлетевших цен, сидели по дачам и пололи картошку.
В Москве какой-то железнодорожный начальник, обеспокоенный убытками, решил сделать из двух плацкартных вагонов общие и превратить скорый поезд в трамвай. Общий так общий! Как говорится, баба с возу, кобыла в курсе - в общем ни чая носить не надо, ни бельё выдавать. Сиди себе, знай продавай билетики! Собрали студенты все матрасы в первое купе, получив огромный траходром на всю его ширину и поехали.
И вот, долго ли, коротко ли, а добрался этот поезд-трамвай до станции Сковородино, что лежит в самых ебенях Амурской области и вошёл в вагон дедок с пятилитровой пластмассовой канистрой, наполненной какой-то мутноватой жидкостью желтого цвета. Купил билет на два перегона до Ушумуна, сел на боковую скамейку к столику, поставил свою канистру, поехали. Перегоны в тех местах длинные, народу в вагоне мало, в общем разговорились с ним проводники. Оказалось, дедку крупно свезло! Он в "Сковородке" урвал пиво - страшный дефицит, которое и вез теперь бережно домой! Народ в тех местах простой и душевный, и уже через пять минут беседы дед предложил сынкам принести стаканы и попробовать чудесный напиток. Сынки принесли. Дедок аккуратно налил, стараясь не пролить ни капли. Выпили. Переглянулись... и дружно похвалили кислую жутко разбавленную бурду, отдающую дубовой бочкой.
Так бы и закончилась эта история, и расстались бы персонажи, довольные друг другом, проведенным временем и рассказанными дорожными байками, если бы не два толстых обстоятельства. Во-первых, парни были молодые, не зачерствевшие ещё к чужому горю и, опять же, по причине молодости своей, прямо скажем, глупые. Иначе они ни за что бы не сделали того, что случилось дальше.
А случилось то, что (и это вторая причина) несколькими днями ранее, в славном городе Ярославле к вагону подкатили коробейники на электрокаре с полной телегой Жигулёвского. А надо вам сказать, что в те времена на всём Транссибе не было пива лучше Ярославского Жигулёвского! Густое, тягучее, с медовым привкусом - его можно было пить и пить, с утра до вечера. Оно нежно щекотало язык, обволакивало нёбо и без следа и последствий растворялось где-то в недрах желудка. В общем, парни втарили его два ящика и к моменту описываемых событий какое-то небольшое количество его еще стояло в ящике под нижней полкой служебного купе.
И вот, подъезжая к станции Ушумун, поглядев в очередной раз на деда с его канистрой, переглянувшись и, без слов, поняв друг друга, занырнули они в закрома и вручили деду две бутылки пива из Ярославля, торжественно заявив, что-то, типа - от нашего стола вашему! Дед сошёл, а поезд поехал дальше.
И лишь много позже дошло до них, что этими своими двумя бутылками разрушили они покой в душе аборигена. Никогда больше не будет он предвкушать поездку в Сковородино, никогда не прижмет нежно к боку свою канистру с мутным напитком, и лишь выматерится беззлобно, вспомнив двух оболтусов, показавших ему другой мир, доступа в который у него больше уже никогда не будет.

• 
• 
•