ПРО РАВНЫЕ ПРАВА
"Луч солнца пробился сквозь дырявую медвежью шкуру, прикрывавшую вход в пещеру, и осветил лицо спящей Ры. Она завозилась, потерла нос грязным кулачком, потом чихнула и проснулась.
— М-м-м! — сказала Ры.
Никто не отозвался. Ры потянулась и выбралась из-под шкур. Прошлепав босыми пятками по земляному полу, она пересекла пещеру и взяла с пола высушенную тыкву с водой. Тщательно обнюхала, и лишь затем сделала глоток. В пещере шамана — это она усвоила первым делом — никогда не следовало пить из тыквы, если не уверена, что именно в ней находится.
Утолив жажду, Ры выбралась из пещеры наружу.
Шаман сидел на большом камне, подставив голую мохнатую спину первым лучам восходящего солнца. В руках у него была костяная фигурка, которую он неторопливо ковырял кремневым ножом.
— А вот и ты, — сказала Ры.
Шаман кивнул ей.
— Доброе утро, красивая Ры, — сказал он. — Шкура енота тебе очень идет.
Ры смущенно захихикала и принялась кокетливо чесаться под набедренной повязкой.
— Почему тебе не спится? — спросил шаман. — Еще рано. Можно еще поспать.
Ры ткнула пальцем в небо.
— Солнце, — объяснила она. — В глаза лезет. Плохо спать. И еще мне надо за кусты.
Она скрылась в кустарнике. Шаман проводил ее задумчивым взглядом, потом поднялся и ушел в пещеру. Через минуту он появился снова, держа в руках кусок лохматой шкуры. Усевшись на камень, шаман принялся кромсать шкуру кремневым ножом.
— А вот и я, — бодро объявила Ры, выбираясь из кустов. — Что это у тебя?
— Иди сюда, — скомандовал шаман.
В руках у него была длинная и узкая полоса, отрезанная от шкуры. Шаман повязал ее вокруг головы Ры.
— Вот, — сказал он. — Называется «повязка». Надеваешь на глаза, и солнца не видно. Снимаешь — снова видно.
Ры осторожно сдвинула повязку на лоб и уставилась на солнце.
— Видно! — воскликнула она. Потом снова натянула шкуру на глаза. — Не видно! Вот это да!
— Кстати, — заметил шаман, — днем можно носить ее на лбу. Симпатично выглядит.
Ры выглянула из-под повязки, глаза ее светились.
— Смотри, шаман! Я тебя вижу! А теперь… теперь не вижу! Послушай, это так здорово, сейчас день, а темно, будто ночью. Я тебя совсем не вижу, ни капельки! А ты меня видишь?.. Какая хорошая штука! Она красивая?
— Тебе идет, — подтвердил шаман.
Ры шарила перед собой руками, пытаясь вслепую найти шамана.
— Шаман! — позвала она. — Ты где? Давай, будто сейчас ночь и я пытаюсь тебя поймать. А ты убегай.
— Гениально, — пробормотал шаман. — Ры!
Ры подняла повязку на лоб.
— Что?
— Я только что придумал новую игру.
— О-о! — восхищенно выдохнула Ры. — Пойдем скорее в пещеру!
— Да нет же, — покачал головой шаман. — Это другая игра. Тебе понравится. Мы наденем тебе повязку, а я…
Договорить он не успел. Со стороны тропинки послышались шаги и шум, и не прошло и минуты, как на узкую площадку перед пещерой ввалились два десятка человек.
— Шаман! — позвал вождь Угу. — Шаман, нам нужен твой совет.
— Я не сомневался ни секунды, — мрачно отозвался шаман.
Он опустился на свой камень и уставился на пришедших. Ры уселась рядом с ним прямо на траву, с любопытством поглядывая то на шамана, то на вождя. Вождь откашлялся.
— Знаешь Вуха, шаман? — спросил он. — Ну, Вух, такой молодой паренек, он еще…
— Знаю, — сказал шаман.
— Он такой невысокий, худой…
— Знаю.
Угу пожевал губами.
— Тут такое дело…
— Да дубинкой надо побить! — крикнул из толпы старый Уна. — И дело с концом!
— Точно, точно! Чтобы не повадно! — поддержал его кто-то из задних рядов.
— Себя тресни дубиной по башке! — взвизгнула толстуха Заза. — Старый козел!
— А ну, тихо! — рявкнул Угу. — Кто тут вождь?
Уна и Заза притихли.
— Так вот, — продолжил Угу. — Сегодня оказалось, что этот Вух… Что он… Ну, как бы… Это…
— Не мужик! — выкрикнул кто-то сзади.
— Да какое там «не мужик»! — вскипел Уна. — Он вообще женщина!
— Тихо там! — крикнул Угу. — В общем, да, шаман… Этот Вух… Ты знаешь, он пришел в племя месяц назад, и мы его приняли, как своего. Разрешили ему жить в пещерах, и охотиться с нами. А сегодня оказалось, что он… Ну, это…
— Я знаю, — кивнул шаман. — Вух — девушка. Продолжай.
— Ты знал? — удивился Угу. Племя начало удивленно переглядываться.
— Конечно, — шаман небрежно дернул плечом. — Элементарная наблюдательность.
— Чего?..
— Это дух такой, — сказал шаман. — Он мне много чего рассказывает. Характерная форма бедер, отсутствие волосяного покрова на теле…
— Чего?
— Я говорю: у Вух попа, как у женщины, и волос на теле совсем нет. Тембр голоса, опять же…
Вождь нахмурился.
— Кроме того, — шаман почесал бородку, — у Вух есть груди. Небольшие, но все же есть. Трудно не заметить.
— Мы думали, он просто красивый, — смущенно сказал Угу. — А оказалось, он врал, что он мужчина. Потому что на самом деле, шаман, он, это самое…
— А еще, — добавил шаман, — когда ветер раздувает набедренную повязку Вуха, то сразу видно…
Угу закивал.
— Это все так, — признал он. — Но откуда нам было знать, что он врет? Мы ему поверили. Мужчинам можно верить. Мы думали, он мужчина. А оказалось…
— Ладно, я понял, — перебил его шаман. — И какие у вас возникли затруднения в связи с гендерной принадлежностью Вуха?
— Э-э-э, — сказал Угу. — Чего?
— Я говорю: чем он вам мешает? Ну, то есть — она? Хочет девчонка ходить на охоту с мужчинами — ну и пусть ходит.
— А вот взять, да дубинкой по черепу! — снова закричал старый Уна, потрясая сухими кулачками. — И скинуть в овраг! Чтоб не врала!
На солнце набежало облако. Шаман обернулся и посмотрел на небо.
— Ну вот, — небрежно сказал он. — Рассердил духов, дурак.
Чей-то кулак въехал в ухо Уны.
— А ну сядь тихо! — прикрикнули на старика из толпы. — Не серди духов.
Уна угрюмо замолчал.
— Не женское это дело, на охоту ходить, — принялся объяснять Угу. — Женщины

• 
• 
•