Продается душа! Отдаю. Мне кормить ее нечем.
На убогом пайке насиделась довольно она.
С любопытством и страхом ловя чьи-то взгляды и речи,
На помосте рабыней стоит от зари до темна.
Я не стала рядить свой товар в золотые одежды.
Будь такая, как есть, и понравиться все же сумей.
Пусть идут себе мимо слепцы, дураки и невежды.
Лишь шепну иногда, подтолкнув: "Ну-ка, стой попрямей!"
Рынок нынче богат, только нет у меня конкурентов.
Тут все больше тела. И прекрасно. Не дай бог, как я.
Только время идет, но ни принц в золоченой карете,
Ни поэт не спешат. Кое-кто из ворья
Подойдет иногда, чтоб спросить, сколько стоит вот эта.
Но зачем? что с ним делать той робкой бедняжке-душе?
Да и он не возьмет. Отойдет, не дождавшись ответа.
Я стою и стою, и теряю надежду уже.
Ах, глупа я, глупа. Мне ее содержать бы, как тело -
Одевать и кормить, и учить зазывать дураков.
А не книжки читать, как ей с самого детства хотелось,
И на звезды глядеть и следить за дождем лепестков.
Эту верность и нежность, готовность понять и поверить,
И в дорогу собрать, и дождаться того, кто уходит на взлет,
Я согласна совсем невысокой ценою измерить,
Хоть задаром отдать! Неужели никто не возьмет?

Потихоньку темнеет. Стихает базарная площадь.
Только я с бестолковой душою все маюсь-стою.
Не убить ли ее? Жизнь, наверное, стала бы проще.

Даже дьявол и тот не приходит по душу мою.

• 
• 
•