О тебе, пожалуй, не стоит писать ни строчки,
Потому как в словах обоим ужасно тесно.
Поскорее бы время сдвинулось с мертвой точки.
Что за точкой - мне доподлинно не известно.
Я порой предполагаю - в порядке бреда -
Что за точкой начинается шум прибоя.
Я же чувствую, я чую, иду по следу,
Небо в море отражается голубое.
Ты сидишь у края мира, у кромки моря,
Прикурив, глядишь на воду завороженно.
"Между прочим, - говоришь ты, - и я не спорю, -
Ведь к чужим мужьям не приходят чужие жены.
Если ты стоишь сейчас за спиной и слышишь,
Если я сижу и знаю о том, что будет,
Значит, мы намного дальше, намного выше,
Не мужья, не жёны, даже почти не люди."
"Между прочим, - говоришь ты, но губы сжаты,
Все слова идут потоком, минуя воздух, -
Мне не важно, как узнала ты, как пришла ты.
Я придумал мир, и мир для тебя был создан.
Дольше века я прождал тебя у прибоя,
Длился день, клубился дымом над вечным морем."
Море в небе отражается голубое.
Я всё чувствую, я чую. И я не спорю.
О тебе нельзя, конечно, писать ни строчки.
Только думать - осязаемо и детально.
Но однажды время сдвинется с мертвой точки.
Как известно, мысль слишком материальна.

Кот Басё

• 
• 
•