9-го мая я ехал на дачу. Дороги почти пустые, весь народ сидел по домам и отмечал. Подмосковье накрыла не майская жара и не проснувшийся от зимней спячки кондиционер изо всех сил спасал меня от забортного пекла. Внезапно уткнулись в глухую пробку, там где ее вообще быть не должно, навигатор показывал, что где-то далеко перекрыта дорога, праздник все-таки. Курильщики покинули свои, украшенные красными знаменами, машины и разбрелись по всей эстакаде подышать горячим асфальтом. Тогда я увидел его в первый раз. Это был долговязый, белобрысый сержант, он промчался галопом мимо меня, ловко, как олененок, маневрируя между стоячими машинами. Казалось, что где-то рядом, за эстакадой его ждал грузовик с парадными бойцами, вот сержантик и припустил, чтобы своих не задерживать. Спустя минут двадцать, поток медленно двинулся, дело пошло и вскоре я увидел его опять. Сержант бежал где-то далеко впереди меня, уже не так быстро и не так легко как раньше, но точно изо всех человеческих сил и это было видно. Бежал, как раненый летчик от немецких овчарок. За десять минут я постепенно догнал и поравнялся с бегущим, открыл окно и крикнул: - Эй, Боец! Я в сторону Звенигорода, если по пути, садись, подвезу. Гримаса боли у бегущего сменилась удивлением, а потом и неподдельной детской радостью. Сержант бросился ко мне, и тут силы покинули его, он прямо как марионетка сложился на сидение. В машине ностальгически запахло казармой. Вначале бедолага мог только тяжело дышать, как дышит умирающая собака у ветеринара, потом он уловил паузу между вдохами и выдавил из себя свистящий сип: - Хасоэ хасиа. - Да, не за что. Ты помолчи, не разговаривай пока, успокойся и отдышись хорошенько. Вот, водички хлебни. Через пару минут, пробка совсем рассосалась и мы летели под шестьдесят. Мокрый, как из бани, сержант, смог уже говорить почти не задыхаясь: - Спасибо вам большое, что подобрали. Нас вчера перевели на другую точку, а ко мне в старую часть Мать приехала, ну, Мама. На полдня всего. Сюрприз хотела сделать. А у нее вечером поезд. Сейчас, ей вот-вот нужно возвращаться на вокзал. Меня командир отпустил, вот я и побежал. Уже никак не успевал и даже ни на что не надеялся. Но бежать-то надо, правильно? Если бы не вы. извините, я должен... Сержант набрал номер и почти закричал в свой маленький телефончик: "Мама, Мама, я успею, жди! Меня тут подвозят на машине, представляешь! ? Так что я точно успею! Стой там! Целую". Марш бросок этому бойцу я сократил на целых восемь километров, довез его до самого КПП, и даже маму мельком увидел. Вроде бы все закончилось хорошо, но такая меня прибила тоска от этой истории. Ведь этого не может быть, потому что не может быть никогда. Что за инопланетяне собрались вокруг меня? И откуда у инопланетян машины со знаменами Победы? Ни один из сотен едущих мимо пришельцев, не подобрал земного задыхающегося человека. И только, почему-то, один я выдал себя с потрохами. Особенно грустно от осознания того, что если вдруг, среди улицы прихватит сердце, то мне и любому другому человеку, уже никто не поможет, ведь инопланетяне людям не помощники.

• 
• 
•