Встреча с будущей императрицей Екатериной II

Самый яркий эпизод службы барона - встреча на российской границе проезжавшей в Петербург 15-летней принцессы Ангальт-Цербстской Софии Августы Фредерики, будущей императрицы Екатерины II в сопровождении матери, в феврале 1744.

Они следовали инкогнито, но на границе была устроена самая торжественная встреча. Построенный по этому случаю полк лейб-кирасир, как заметила мать Екатерины II Иоганна Елизавета, был "действительно чрезвычайно красив".

На три дня принцессы остановились в Риге, где жили в доме советника Беккера на Зюндерштрассе. Почетным караулом из 20 кирасир с трубачом командовал Мюнхгаузен, он же провожал сани ангальтинок из города в сторону Петербурга.

Единственный портрет Мюнхгаузена работы Г. Брукнера (1752), изображающий его в форме кирасира, был уничтожен во время Второй мировой войны. Фотографии этого портрета и описания дают представление о Мюнхгаузене как о человеке сильного и пропорционального телосложения, с круглым правильным лицом. Мать Екатерины II особо отмечает в своём дневнике "красоту" командира почётного караула.


https://netdenegnakino.ru/geroi-baron-myunhgauzen-kem-na-samom-dele-byl-baron-myunhauzen.html

***

5 февраля 1744 года Фике и ее мать - Иоганна Елизавета, в сопровождении скромной свиты, состоявшей всего из нескольких человек, в совершенном изнеможении приехали в Митаву, как тогда именовалась современная Елгава. В Митаве были русские войска, а их командир, полковник Воейков, постарался принять как можно лучше будущую родственницу своей государыни. В мрачных впечатлениях от путешествия у принцесс Ангальпт Цербстских стали появляться радостные тона.
На следующий день приехали в Ригу. Прием, оказанный ей в Риге, отличался особой торжественностью.

Представители гражданской и военной власти с вице-губернатором князем Долгоруковым во главе встретили Екатерину и ее мать у въезда в город. Другой вельможа, Семен Кириллович Нарышкин, бывший послом в Лондоне, привел парадную карету.

По дороге в рижский замок, приготовленный для приема гостей, гремели пушки. В самом замке - роскошь на каждом шагу! Великолепно меблированные комнаты. У всех дверей - часовые. На всех лестницах - курьеры.

Ярко освещенные залы полны народа. Подчеркнутое соблюдение этикета по отношению к невесте российского цесаревича и ее матери - целование рук и низкие реверансы. Куда ни бросишь взгляд - всюду обилие великолепных мундиров на мужчинах и чудных нарядов на женщинах: ослепительные бриллианты, бархат, шелк, золото, невероятная дотоле роскошь кругом. Иоганна-Елизавета чувствует, что голова ее кружится, все это кажется ей сном.

"Когда я иду обедать, - пишет Екатерина, - раздаются трубы, барабаны, флейты, гобои наружной стражи оглашают воздух своими звуками. Мне все кажется, что я нахожусь в свите ее императорского величества или какой-нибудь великой государыни; я не могу освоиться с мыслью, что это для меня, для которой в иных местах едва бьют в барабаны, а в иных местах и этого не делают".

После небольшого отдыха кортеж 9 февраля продолжил свой путь в Петербург, где по желанию императрицы Елизаветы Петровны им следовало остановиться на несколько дней, а затем уже ехать к ней в Москву.

В Елгаве остались тяжелые немецкие кареты. Другой кортеж, или, как говорили в те времена - поезд, должен был везти обеих путешественниц по дороге к новому счастью. Принцесса Ангальт-Цербстская с немецкой четкостью описывает его следующим образом:


"1 - отряд лейб-кирасир его императорского величества, именуемый голштинскими полками, под командой поручика;



2 - камергер князь Нарышкин;
3 - шталмейстер;
4 - офицер лейб-гвардии Измайловского полка;
5 - метр-д`отель;
6 - кондитер;
7 - не знаю уже сколько поваров и их помощников;
8 - ключник и его помощники;
9 - человек для кофе;
10 - восемь лакеев;
11 - два генерала лейб-гвардии Измайловского полка;
12 - два фурьера;
13 - не знаю сколько саней и конюхов.

Спальные сани Иоганна-Елизавета, мать принцессы Екатерины, описывает так:
"Они ярко-красные, украшенные серебром, опушенные внутри куньим мехом. Устланы они шелковыми матрасами и такими же одеялами, поверх них лeжит одеяло, присланное мне вместе с шубами,- подарок императрицы, привезенный Нарышкиным. Я буду лежать в этих санях во весь рост вместе с дочерью. У мадам Кайн менее красивые сани, она ведь совсем одна".

Фотография из сети: Принцесса Ангальт-Цербстская София Августа Фредерика в юности

https://www.proza.ru/2005/08/ 23-109