Она целовала его, целовала.
Раздевшись, под полнои' лунои' танцевала.
Глазами манила, призывно смеялась,
и тела его словно ветер касалась.
Любила его, как свободу и кошек.
И яркое лето сжимала в ладошках.
Он еи' говорил: "Ты на ведьму похожа",
она соглашалась: "Немножко, возможно".
И шлепая в ливень по солнечным лужам,
шептала, кричала: "Он нужен мне! Нужен!"
Меняла рубли на его крупныи' почерк.
Под вечер сжималась в уютныи' клубочек.
Он еи' говорил: "Признаваи'ся, ты кошка?".
Она соглашалась: "Возможно, немножко".
Закатом алела, вьюном обвивалась,
цветочнои' пыльцои' по утрам умывалась.
Из сказок и снов собирала букеты.
Он еи' говорил: "Нет, ты все-таки ведьма".
Вздыхала: "Ты знаешь, в полете, бывает,
что ведьма дорогу домои' забывает,
И погибает на луннои' дорожке...
Тогда вместо ведьмы рождается кошка".
И вновь целовала его, целовала,
по капельке сердце его выпивала.
Пила его нежность, а силу вливала,
пространство и мысли его заполняла.
И он в неи' тонул, словно в море глубоком,
и как-то подумал: "Тебя очень много".
Он только подумал: "Исчезни, изыди.
Мне воздуха мало. Мне солнца не видно!"
Она подоткнула под ним одеяло.
Шагнула в свет лунныи'. Как тень. И пропала.
Он утром проснулся и к неи' потянулся,
но глади пустынно-простыннои' коснулся.
Он вспомнил и вздрогнул, глазам не поверил,
весь день караулил и окна и двери.
Шептал заклинанием, молился: "Вернись!
Мне солнца не нужно! В тебе моя жизнь!"
А ночью увидел, как с луннои' дорожки,
на крышу запрыгнула чёрная кошка.
инет