Куст мокрой сирени, растрепанный, утренний. Только шесть - моя ежедневная прогулка перед завтраком. Пройти мимо невозможно, останавливаюсь, опускаю лицо в прохладный шелк, закрываю глаза. Сирень пахнет праздником. Праздником майского утра, просторностью дня, такой невероятной легкостью, что начинает казаться - в жизни возможно все. Благоухает обещанием.

Вдохнуть глубже - в последние школьные дни - суматошные и счастливые. Когда готовишься к экзаменам на балконе в ореоле солнечного света, и кто - то обязательно позовет со двора. Вдохновишься, но потом откажешься, а внутри все заискрится при мысли, что осталось совсем чуть - чуть - и двор, и время, и лето будут принадлежать тебе. И ты почти не спишь перед экзаменом, с тобой не спят соловьи. А утром так сладко - тревожно на душе, но знаешь каким - то тайным знанием, что все будет хорошо. Идешь через утренние дворики, а сирень пахнет остро - блаженно.

Запах раскрывается дальше, глубже. За нахлынувшей свежестью - приторная нотка, с небольшой горчинкой. Мамины духи. Вернее - духи для мамы. На что хватало денег и что казалось прекрасным. "Дзинтарс" - с запахом сирени, запахом любви. И я теперь уже не могу себе ответить, нравились ли они маме так как мне, но она меня всегда обнимала и улыбалась. А в доме в ноябре пахло сиреневой весной.

А в детстве сиренью пахло море. Когда так долго ждешь встречи с ним, считаешь дни, оно кажется таинственно - сказочным, почти нереальным. Живет под ресницами легким свечением и временами вспыхивает лазурно - бирюзовой радостью. Говорит: люби меня. Звучит солоновато - сладко - магнолиями, кипарисом, мелкими ракушками и ... сиренью.

Запах безмятежности. Той самой, что обнимала нас в детстве и к которой мы снова придем. Жизнь закольцовывается. Тогда был важен и ярок каждый день, любая его деталь, и мы точно понимали смысл жизни, пусть и не осознавая этого. И потом всю жизнь снова к этому идем - понять то, что знали в детстве.

Сирень чуть подрагивает, дышит, словно шепчет: все будет хорошо!

• 
• 
•