Я говорю тебе "люблю!"
За то есть сто одна примета,
но главное совсем не в этом,
а в том, что я так говорю.

А мне нельзя тебя любить!
На то есть сто одна причина,
но главное - коль я мужчина -
не мне "нельзя" равнять с "не быть".

Ты - то смеёшься, то кричишь,
и раз в сто первый отвечаешь:
"молчи!.. про главное... ведь знаешь!..
и мне нельзя..." И ты молчишь.

Ты - женщина, и тем права!
В сто первый первый раз целую
твои глаза... тебя... такую,
которой не нужны слова.

Нам три копейки - деньги, если нам по восемь лет,
А в двадцать лет не деньги - три рубля.
С годами все для нас в привычку входит на Земле,
Уж так хитро устроена Земля.

Ведь нам в шестнадцать от любимой нужен только взгляд,
Он, как монетка чистая, блестит.
А вместо той монетки три засаленных рубля
Нас не устроят к двадцати пяти.

Романы и измены, как в непонятном сне
Пятак наш неразменный замызгали в конец.
Сквозь тьму несоответствий так трудно уловить
Страшнейшее из бедствий - инфляцию любви.
Ах, бедная моя, многострадальная любовь,
Ты нам, неблагодарным, веришь зря.
С годами может каждое из наших нежных слов
Привычкой стать и цену потерять.

Поверю ли банкноте из тетрадного листа,
Где вместо водных знаков лишь слова
Для нас ведь только в детстве три копейки - капитал,
А в двадцать пять нам больше подавай.

Чем биться лбом об стену, ужель не сможем мы
Пятак наш неразменный от мерзости отмыть
Быть может, наконец я смогу остановить
Страшнейшее из бедствий - инфляцию любви.

• 
• 
•