Когда закрылась дверь, стало тихо. Стало настолько тихо, что был слышен скрип мушиных лапок на стекле. Тоска и одиночество восцарились вокруг; усевшись в бархатные кресла вели беседу ни о чем.
Она села на кровать, поджав ноги и закутавшись в одеяло старалась не слышать тихий шепот тоски и сухое дыхание одиночества. Она смотрела вперед и не видела ничего, она прикасалась к вещам и не ощущала их мягкости и теплоты…
Одиночество село рядом и посмотрело ей в глаза. Пустота, бездонная пустота жила в них. Где-то между зрачком и ресницей одиночество сплело свою паутину и жило там, надеясь поймать в свои сети мимолетную искру радости.
Тоска поднялясь, потянулась, и зевнув села возле нее.
И вдруг она заплакала. Она даже не поняла етого, только почувствовала запах гари. Слеза, выпавшая из-под нижнего века поползла в низ по щеке оставляя за собой пепельную дорожку сгоревшей кожи.
Она плакала в первый раз, она так плакала в первый раз.
Слезы падали на одеяло, оставляя в нем дымящиеся дырочки. Слезы прожгли кровать и ковер на полу, прожгли ей руки, изрисовав их в непонятные узоры…
Тоска встала и ушла, оставив ее наедине с одиночеством, которое бродило по комнате, рассматривая картины на стенах.
Зазвонил телефон. Она сняла трубку и услышала голос, от которого съежилось и удрало одиночество оставив ее одну у телефона наедине с голосом.
И ей стало легче, она взглянула в зеркало и увидела как затягивается след от слезы, и она знала, что скоро к ней придут; и [SIZE=+1]не будет тоски, одиночества и пустоты…
Все будет хорошо. Так сказал ей голос. [/SIZE]

ТЕкст - Ли, Сумы, этот сайт.

• 
• 
•