Он спустился к себе, а мальчишка остался на палубе. Матросы сидели в кубрике и курили, и только кок еще занимался своими делами на камбузе.

Часом позже кок тоже спустился в кубрик и стал готовиться ко сну. Остальные двое уже храпели на своих койках, и он совсем было собрался улечься, когда заметил, что койка юнги над ним пуста. Он вышел на палубу, огляделся, затем вернулся вниз и, почесав в задумчивости нос, потряс Джема за руку.

– Где мальчик? – спросил он.

– Э? – произнес Джем, пробуждаясь. – Который мальчик?

– Да наш мальчик, – сказал кок. – Ральф. Я что-то нигде не вижу его. Уж не свалился ли он за борт, бедняжка?

Джем отказался обсуждать этот вопрос, и кок разбудил Доббса. Доббс благодушно обругал его и снова погрузился в сон. Тогда кок опять поднялся на палубу и принялся искать мальчишку в самых неподходящих местах. Он даже покопался в сложенном такелаже, но, не обнаружив там никаких следов пропавшего, волей-неволей пришел к заключению, что произошло несчастье.

– Бедный парнишка, – трагически пробормотал он, перегибаясь через борт и вглядываясь в спокойную воду.

Покачивая головой, он медленно побрел на корму. Там он тоже заглянул через борт и вдруг испуганно вскрикнул и протер глаза. Корабельной шлюпки за кормой не было.

– Ч-то? – сказали оба матроса, когда он растолкал их и сообщил эту новость. – Ну, пропала шлюпка и пропала, нам-то что?

– Может, пойти и сообщить капитану? – спросил кок.

– Ну чего ты суетишься? – отозвался Джем, сладко мурлыкая под одеялом. – Это же его шлюпка, пусть сам за ней и присматривает. Спокойной ночи.

– А нам спа... на... – проговорил Доббс зевая. – Не забивай себе голову вещами, которые тебя не касаются, кок.

Приняв совет к сведению, кок быстро покончил с несложными приготовлениями ко сну, задул лампу и прыгнул в свою койку. В ту же секунду он ахнул, снова выбрался из койки и, нашарив спички, зажег лампу. Минутой позже он разбудил своих приятелей в третий раз, чем довел их до белого каления.

– Ну, как я тебе сейчас... – начал Джем разъяренно.

– А если не ты, то я уж наверняка! – подхватил Доббс, стараясь достать до кока стиснутыми кулаками.

– Это письмо – оно было приколото булавкой к моей подушке, – проговорил кок дрожащим голосом, поднося ближе к свету клочок бумаги. – Вот послушайте...

– Мы не желаем слушать никаких писем! – сказал Джем. – Заткнись, тебе говорят!

Но было в поведении кока нечто такое, что заставило матросов прекратить ругань. И когда они замолчали, кок стал читать с лихорадочной поспешностью:

• 
• 
•