[COLOR=darkblue][B]Почему стоит мне подумать о нем, и мое настроение меняется — я грустнею. Почему, когда я думаю о нем, когда закрываю глаза или просто расслабляю взгляд и слышу его голос, спокойный и даже иногда холодный, какая то нелепая пружинка начинает закручиваться глубоко внутри меня, где то там, где начинается дыхание, и я чувствую растерянность.
— Я, конечно, все еще люблю его, — говорю я вслух, чтобы слова попали в самые мои зрачки.
Наверное, я люблю его совсем не так, как раньше, когда мы были вместе. После всего того, что произошло, я не могла не измениться, как и не могло не измениться мое к нему отношение. Тот почти мистический образ, почти беспрекословно святой и в то же время родной и домашний, который он создал в моем сознании, рассыпался, превратился в труху, в пыль.
Конечно же, я не могу чувствовать и думать о нем так, как я чувствовала и думала тогда. Конечно, любовь моя изменилась. Стала ли она сильнее от утраты или слабее от злой памяти и прошедшего времени? Не знаю, не думаю.
Любовь ведь не ручка шкалы изменения громкости на приемнике: двинешь вправо — звук становится громче, налево — звук становится слабее. Нет, любовь не изменяется ни по горизонтали, ни по вертикали. Изменяясь, она переходит в другую плоскость. :angel:
Не помню, кто именно сказал известное: от любви до ненависти один шаг, а Наполеон, это то я знаю точно, добавил: «Как от великого до смешного». Но что, если этот шаг выродился в точку, в мгновение, в биение сердечной мышцы?
Что, если любовь и ненависть, великое и смешное, божественное и низменное — все слилось воедино и, слившись, бесконтрольно перемешалось друг с другом? Да, я люблю его, повторяю я, и зрачок мой в зеркале привычно сужается до размера игольного ушка. Но я и ненавижу его. Да, пусть так, я-по прежнему боготворю его, но также и презираю. Я знаю, я обязана ему всем, чего добилась, знаю, что он жертвовал временем, не просто временем — годами, энергией, своей душой, в конце концов. И я неизменно буду благодарна ему за это.
Но в то же время, когда я говорю себе, что стояло за этими жертвами,моя наивная благодарность растворяется в беспомощном и оттого еще более яростном презрении.
Не являются ли чувства, испытываемые к человеку, пусть субъективным, но отражением этого человека? Я представляю головоломку, мозаику, состоящую из тысяч деревянных раскрашенных кусочков, каждый неправильной формы, из которых, если их верно сложить, получается цельная картинка. Так и он сам, так и мои чувства к нему. Только, поди, сложи эти разноцветные кусочки...[/B]
[/COLOR]

• 
• 
•