Хочется попасть в черно-белый фильм. Обменяться с возлюбленным моноцветной карточкой с изображением друг друга. Хочется достать из потертого коричневого портфеля зачитанный томик стихов о романтических настроениях.

Внезапно перенеслась в 20-30е годы 20 века. Где царит атмосфера авантюризма, неспокойствия, молодости. Где только-только устанавливаются правила приличия. Полная анархия. Народ торжествует! А я бегу по пустой площади. Синяя юбка развивается на ветру, волосы аккурат собраны под берет. Бегу на встречу с самым отважным коммунистом, с самым возлюбленным мужчиной! Я его еще не знаю, но уже давно увидела в мечтах. Примерно посреди площади резко останавливаюсь. Разворачиваюсь навстречу ветру и ловлю всем телом, каждой клеточкой кожи его дуновения. Ветер срывает берет и начинает нежно волновать волосы – прядь за прядью. Непроизвольно закидываю голову назад, закрываю глаза и неровно дышу. В горле застывает крик, крик счастья, свободы, назревающего чувства. Возвращаюсь в реальность, резко ловлю головной убор, который все еще разрывался под действием силы притяжения земли и ветра, и продолжаю свой стремительный путь к возможному счастью.

Смена декораций. Фильм уже немного приобретает краски. Нет синего и серого, зато есть бледно красный и зеленый. В мутном отражении старого, потрескавшегося от времени, зеркала вижу себя. Отчего-то грустную. Возможно война. Война противоречий, сомнений. В уголках глаз колышется недоверие, на губах – безразличие. Одним резким движением руки разбиваю зеркало вдребезги. Осколки осыпают мою согнувшуюся фигуру. Один из них застревает прямо в ладони. Брызжет кровь. Больно, но не кричу. Смотрю на неуверенный поток тромбоцитов и лейкоцитов. Вокруг сбегаются люди, трясут за плечи, что-то доказывают, что-то протягивают. Мне всё равно. Ухожу.

Много зеленого. Пахнет травой. Сижу в венке из полевых цветов и рассматриваю шрам на ладони. Вытягиваю руку высоко-высоко, ближе к небу, закрываю ладошкой яркий диск солнца, закрываю солнце шрамом. Мне хорошо, уютно, улыбаюсь! Неожиданно, прям по макушке, ударяет волан, простой воланчик для игры в бантбинтон. От неожиданности громко вздыхаю, поворачиваюсь и смеюсь. Громко. Заливисто. Падаю на траву, переворачиваюсь, разбрасываю руки в разные стороны. Внезапно неприкрытое солнце ослепляет, вызывая неприглашенную слезу. Плачу. Скорее от счастья.

В чем-то символично. Даже во многом.

• 
• 
•