Отредактировано:01.08.08 12:40
Делая секс под «А1»
За последние полгода я, как тронутый умом подросток, просыпающийся по утрам с подсохшей в трусах соплей спермы, подсел на эстетический наркотик в виде музыкального телеканала «А-Оne», что по-русски тяжело и угрюмо звучит как «Первый Альтернативный».
Да нет, врубитесь, фрэнды, правильно: не то чтобы с утра до вечера, и даже посталкогольные ночи напролет, тупо сидючи у ящика, либо прыгая рядом с диваном в «трусах-боксерах», убиваешься углюченными видеоклипами Мэрилина Мэнсона, еб его мать. Но да, периодически возникает такая потребность: впериться в телеэкран и, накатив рюмку-другую пойзон-водки, что называется, слегка обдолбаться.
В стилях я не особо компетентен, хотя и читаю журнал «Роллинг Стоун» в туалете, отчего часто затекают ноги, и с очка вставать мучительно больно. Пока сидишь, всматриваясь в картинки, все говно в сраке засохнет, и бумагой не вытирается, однако это не столь актуально. Тут я, собственно, о другом.
Просто иногда охуеваю: «А в чем альтернатива-то?» Какую, глобально, бля, обобщая, идеологию эта так называемая «альтернатива» выпячивает и транслирует? Чему потворствует и к чему призывает? Что это за комплекс идей, образов и ориентиров? И почему некоторые индивидуумы вроде меня, падонка, с восторгом вслушиваются и всматриваются в то, что остальное быдло (то есть, в основном, большинство) считают неприятной для локаторов какофонией, а то и просто «калом»?
Всякому внимательному педагогу средней школы известно, что пока, допустим, девчачья половина 10-го А, вся поголовно и попиздно, надувая пузыри из жвачки и прыская в трусишки кипяченой мочой, тащится от пидераста Димы Билана, какая-нибудь герлушка в тишотке с сакральной надписью, допустим, «Laibach», ну, или там, попроще, «Сlash», уйдя в транс, обязательно прется от чего-нибудь жутко альтернативного, в связи с чем у ее недотраханной мамы перекрашенные волосы встают дыбом от ужаса (и не только на черепе, но и меж целлюлитных конечностей).
В моем счастливом советском детстве, ясен хуй, не было никаких музканалов, а журнал для молодежи был один, и назывался он «Ровесник», куда пописывал свои обзоры культовый ныне персонаж полусветской тусовки Артемий, бляха, Троицкий. Понятно, что информация о западной субкультуре в подаче печатного органа ЦК ВЛКСМ отличалась крайней ограниченностью и подавалась с идеологически выдержанных позиций. Но важно то, что уже тогда, в буквально глухие времена (Би-Би-Си накрывали глушилками), сидели в московской редакции некие индивидуумы и, попивая знаменитый портвейн «777», несли в широкие массы комсомольцев и пионэров вирус этой самой «альтернативы», с прослушиванием образцов которой складывалось, разумеется, гораздо напряжнее.
Но нам повезло: у одноклассника Миши, любившего летом бить плотву острогой, плавая кверху жопой в местной говнотечке, был славный сосед, православный священник, и страстный, как выяснилось, поклонник «тяжелого рока».
Теперь вообразите картину. Помахав кадилом в храме (который, в свою очередь, как учреждение Бога на земле служил тогда альтернативой Ленина), святой отец с подозрительной диссидентской внешностью (откровенно смахивал на законспирированного хиппи) приходил к себе домой и врубал на полную мощность альбом «Бэк ин блэк» группы «АС/ DC», аббревиатурой которой, кстати, как сегодня НБП, парадоксально были испачканы все подворотни РСФСР.
Так вот, батюшка Валентин (а именно так звали нашего благодетеля) регулярно отправлялся в москальскую столицу, где, прикупая церковную утварь, еще и затаривался новинками хэви-металла. А уж затем он, прибыв в нашу Пердь, по доброте душевной, переписывал последнюю пластинку «Блэк Саббат» нашему Мише-однокласснику, с великолукского кассетника которого под названием «Соната» альтернатива начинала блуждать по близлежащим окрестностям.
Опять же воссоздайте в воображении: начало восьмидесятых, брежневизм голимый, сплошные «миллион алых роз», «земля в иллюминаторе» и «трава у дома», а тут хард-роковый «шабаш» на квартире священника. Миша взахлеб рассказывал, что служитель культа, часто приходя с молений изрядно принявшим на впалую грудь кагора, устраивал своеобразные концерты с иллюминацией: зажигал у икон лампады и врубал свой магнитофон.
Ну что это, как не идеологическая диверсия? Со свежей бобины «Свема» или «Тасма» (реже БАСФ) несется в окружающую глушь неподражаемый вокал Оззи Озборна, а представитель РПЦ – по тогдашним взглядам, организации если и не запрещенной, то шибко подозрительной – затряхиваясь в экстазе, – пляска святого Витта? – вторит рок-идолу надрывным басом.
Года через полтора нашего благодетеля услали в неизвестном направлении. И всепроникающее око КГБ здесь вроде ни при чем. Кто-то, видно, из богомольных прихожан настучал в епархию, а то и выше – в саму Небесную Канцелярию. Жалко сатаниста и просветителя.
Но разлагающее влияние батюшки Валентина я до сих пор вспоминаю с чувством благодарности. Впрочем, некоторые и поныне уверены, что КГБ и РПЦ – близнецы-братья, и не исключено, что наш поп, имея свой альтернативный «приход» (в психоделическом смысле), знал, что делал. Ну не идиот же он, в самом деле, чтобы так, в наглую, демонстрировать свои «подрывные пристрастия»?
Однако сей экскурс в минувшее имеет одну особенность. Уже по данному мемуару понятно, что тогдашняя «альтернатива» и нынешняя – это, как говорится, две большие разницы. Щас вдарюсь в теорию с метафорами и терминами. Как-то, делая анальный секс со своей герл-френд как раз под «А1», я прочел ей целую лекцию и, вопреки ожиданиям, удачно кончил. Не лекцию, а сам акт.
– Тогдашняя альтернатива, – говорю ей на ухо, потея, – имела обличие «запретного плод