[FONT=Times][COLOR=red][SIZE=+1]
"Люди почти всегда умирают от лекарств, а не от болезней." Говорил Батист Мольер устами героя из «Мнимого больного». Но я не собираюсь разбирать творчество великого парижанина. Но так сказать, автор имел полное право.
Жаль, что ни один увлеченный психологией ученый не удосужился изучить биографию Мольера, дабы проследить корни, плодородного дерева вдохновения, на котором так часто сидел Жан, и с которого частенько падал. Иначе, мы бы давно уже знали о «синдроме Мольера» или диагнозе «Овер-илл» связанным с его именем. Означающего – характер, способный переносить тяжелую болезнь, в течении длительного времени.
Судя по симптоматике, Мольер был подвержен хроническому гастриту, или язвенным патологиям с постоянными рецидивами. На тот момент, аптечка любого врача, содержала в большей степени колюще-режущие инструменты. Так, что даже элементарной соды с водой, никто посоветовать не мог – ее изобрели намного позже.
Забыть о боли в желудке совершенно невозможно, абстрагироваться от нее возможно лишь на некоторое время. Единственное, чем можно себе помочь – относительно привыкнуть, тем самым, снизив порог чувствительности. Чем большую часть времени и занимался Мольер. Он учился ходить, танцевать, кушать, пить, играть со сцены, и как любой базарный буффон – много улыбаться, делая это так, чтоб ни у кого не возникло подозрения о его самочувствии. Изучая свой организм, на предмет болезненных ощущений, Мольер добился большего, чем многочисленная братия эскулапов, на которую шли значительные средства из семейного бюджета. Автор придумал себе диету, распорядок дня, и установил на неделе день, когда он будет наиболее уязвим для болезни – таким днем стала пятница.
А что врачи? Диагностировать недуг они смогли, но отвары трав мало помогали. Немного отвлекаясь, добавлю, что самым действенным методом лечения того времени считалось – кровопускание. Кстати, таким методом, консилиум знатоков в длинных рясах на ишаках (именно такая мода была распространена среди целителей того времени), свел в могилу жену герцога Орлеанского, единственного брата короля Франции Людовика XIV. Однако это не уменьшило значимости придворных знахарей, и уважения к их нелегкой профессии. И даже сам Батист, не раз обращался к ним за помощью, и однажды он получил действительно стоящий совет – покинуть Париж и перебраться в предместье.
Боль для Мольера, это не только связь с реальным миром, это во многом основа его творчества, язвительного, желчного но справедливо разящего настоящим смехом, все выставленные на показ в его работах пороки общества и отдельных его представителей. Когда уходила боль, появлялось вдохновение.
Разочаровавшись в медицине, Мольер испытывает к представителям данной профессии презрение и отвращение. Последней каплей стало известие, о том, что давний его друг и наставник был умерщвлен кровопусканием. Почти в каждой его значимой комедии, присутствует неумеха врач, который в основном калечит и наносит всяческий вред больному. Волна растущего недовольства, уже совсем не заботит комедианта, ибо утраченная надежда, хуже яда.
Болезнь отражается не только на творчестве Мольера, но и на его характере. Он сложнее сходится с людьми, иногда его охватывает панический страх за свою жизнь, с которым он не в состоянии справится. Мольер ворчлив, склочен, самодур, циничен к окружающим и неестественно скептичен. Однако, до последнего вдоха, он остается профессионалом, и в первую очередь человеком, сумевшим превзойти все свои боли. А потому, еще за час до смерти, он улыбается и шутит со сцены, играя очередную комедию, и заражая зал живительным смехом.
Смейся Мольер, ведь в смехе, таится лекарство от многих болезней.

К. Клюив. «Вакцина жизни от Жана Батиста Мольера»
[/SIZE][/COLOR][/FONT]

• 
• 
•