Все реже сняться сны.. чтобы с полетами, ручными драконами и просто теплой согревающей волной. Все чаще в снах приходят лица из прошлого. Какие-то странные ассоциации. Повторяющиеся сюжеты. Как-будто пластинка все время спотыкается на одном и том же месте.. смотри..вспоминай.. смотри..

Все утро пыталась вспомнить имя… Помню его испуганные глаза. Сильные руки.. эту дурацкую джинсу с закатанными по моде рукавами. Синяки на моих руках.. не со зла.. Соседскую бабку, истерично плюющую вслед.

Делов-то – нацарапал имя на лавочке.. он всегда писал только два слова: «Лена» и «Я тебя люблю». Писал на лавках. В подъезде. В лифте. Видя новые «признания», я хотела его прибить! Эти постоянные напоминания – я есть. Мне казалось – это глупо, странно и неприлично. Я красила лестничный пролет, отмывала лифт, демонстративно не замечала. Говорила гадости, думая, что не поймет..

А он все читал по губам.. Он просто не мог по-другому. Он не мог прикрикнуть – просто сильно сжимал руку. Не мог устроить скандал – просто долго и странно смотрел в глаза. Не мог привлечь внимание по-другому – только мелькал тенью, всегда где-то рядом.

Я злилась..и жалела. Мне хотелось его защитить от других.. В 13 лет мир часто черно-белый.. Красивый, спортивный парень. С большими испуганными глазами. Молчаливая тень. Появлялся внезапно. Уходя, постоянно оборачивался. Как будто в последний раз.

А потом была истерика его мамы. Красивой, холеной женщины. Очень глупой женщины. Она орала до красноты. Махала руками. Взывала к совести.. я так и не поняла тогда, в чем провинилась.. в том, что дралась с пацанами за него? Что взрывалась каждый раз, когда кто-то пытался издеваться над ним? Я же знала – он все понимает. И все чувствует. Мне казалось, что человеческая жестокость должна пресекаться. Жестко пресекаться.. хотя он мог разогнать шпану одним мизинцем.. его боялись, потому что он был не такой, как все…

Он не мог слышать. Просто стоял в своей комнате..за шторкой.. я видела.. видела его глаза.. и он видел, что я плачу от бессилия. Перед взрослой непонятной яростью.. он просто написал на стекле «ЛЕНА». И что-то ещё.. потом его посадили под замок.. и.. они переехали. Точка.

Я тогда со всем юношеским пылом вычеркнула его из памяти.. хотя.. тогда я не копалась в чувствах. Иногда казалось, что чувствую его взгляд. Физически. Замирала посреди двора, пытаясь понять – где он. Но…он всегда умел оставаться невидимым. Этот взгляд преследовал меня лет 10. И сейчас я вижу его во сне. В этих странных снах.. зачем? Долгий, пристальный взгляд…

Юра.. его зовут Юра..

• 
• 
•