[SIZE=+1] [B]ИСКУССТВО И ГРАНИЦЫ ГРЕХА[/B][/SIZE]

[B]Оскар Уайльд: Рассказ о жизни, которая похожа не на изысканную
поэму, а на суровую притчу.[/B]

В своих произведениях Уайльд отражал свойственные его времени противоречивые религиозные искания, пытался исходить из того, что смысл религии заключен в понятиях красоты и страдания, облагораживающих человеческую душу.

Жизнь Оскара Уайльда порой была далека от того идеала, который проповедует христианство. Но понимание отношения современной культуры к религиозным вопросам немыслимо без изучения творческого и жизненного пути этого выдающегося английского писателя.

Тридцатого ноября 1900 года умер Оскар Уайльд. Англия отмечает эту годовщину, как только может, Диккенса, и того так не славили в 1972 году. Есть фильм со знаменитым актером и писателем Стивеном Фраем; есть памятник вроде надгробья в самом центре Лондона; наконец, его имя написано на витраже Вестминстерского аббатства, где пишут имена великих людей, похороненных в другом месте.

Англичане не только восхищаются Уайльдом, они искупают вину перед ним, благородно принимая на себя то, что сделали их предки. Действительно, эти предки в 1895 году приговорили Уайльда к двум годам тюрьмы и к пяти годам изгойства. Если бы он не умер, таких лет было бы больше. Очень многие - и "общество", где он еще недавно блистал, и толпа, знавшая его понаслышке, -

гнушались им, когда он, больной и непривычно бедный, скитался по чужим странам.

Приятно думать, что сейчас бы этого не было. Его бы и не посадили, и не подвергли остракизму. Однако значит ли это, что мы вообще не сажаем и не травим людей? К сожалению, нет. Наша терпимость покупается дорогой ценой; мы и судим, и травим тех, кого считаем плохим, а несчастная жизнь Уайльда нам скорее нравится.

Многие из тех, кто отмечает эту годовщину, считают и говорят, что писал он хорошо, а жил - гениально. Это я слышала сама, и вскоре поняла, что спорить бессмысленно. Конечно, Уайльд очень старался сделать произведение искусства из себя и из своей жизни. Однако трудно испортить жизнь так, как испортил он даже на свободе. Конечно, его жизнь - произведение искусства, но похоже оно не на изысканную поэму, а на суровую притчу.

Родился Уайльд в Ирландии, в 1854 году. Когда читаешь об его детстве, невольно вспоминаешь Джона из аллегории Клайва Льюиса "Кружной путь". Тот тоже принадлежал к тем слабым, мягким, рыхлым людям, которые все-таки приятней правильных и жестких. Льюис противопоставляет ему стоического Виртуса. Пока они идут кружным путем, их то и дело заносит север, где обитает отец Угл, беспощадный Лют и Спесильда, и на юг, к отцу Плюшу, Блудильде, в Темь, Топь и Черномагию. Нас так замучали насильственной правильностью, что Джон все равно нам нравится больше; однако справедливый и строгий к себе Льюис расписывает Юг едва ли не сильнее, чем Север.

Уайльд был самым настоящим Джоном. Никто не знает точно, что вложено от рождения, но эгоцентричная и экзальтированная мать воспитывала это в нем и прямо и косвенно. Она баловала его, внушала ему чувство исключительности, ориентировала на успех, без которого для нее просто не было жизни. Рядом с викторианскими семьями, где детей запросто пороли, это кажется милым. Собственно, и сейчас многие думают, поступая так со своими детьми, что открыли секрет воспитания. Так и живем, мечась между Сциллой и Харибдой.

Поступив в Оксфорд, юный Уайльд стал добиваться успеха. Конечно, молодость - вообще трудная пора, но у него - особенно. Чего он только ни делал, чтобы привлечь внимание! Оксфордская легенда о том, что он водил на поводке краба, пока уставшие от его затей студенты этого краба не сварили, смешнее и трогательнее, чем быль. Их с крабом жалко. Как всегда бывает, доброта и щедрость сами собой не удерживались; он обижал людей - и ненамеренно, очень усложняя им жизнь, и намеренно, показывая свое превосходство.

Талант, обаяние и ум вывезли его, он очень хорошо кончил курс и сразу нацелился на литературную славу. Книги и пьесы, которые мы любим, написаны гораздо позже. Молодой Уайльд радует парадоксами, далеко не всегда мудрыми, но его ранние стихи и пьесы читать скорей неприятно. Пьеса о нигилистах - совершеннейший бред, "Саломея" удушлива и напыщенна, стихи уж очень красивы. Сейчас поэтизируют fine de siеcle, но умиляет нас именно то, что Рескин, Пейтер, Уистлер, Моррис, Уайльд считали невыносимо уродливым - фонари и дома тогдашнего Лондона, кебы, почтовые ящики,

палисадники или первая подземка. Нравились им низколобые толстые дамы, вороха лилий, все эти ароматы и орнаменты, связанные для нас с той приторной и тяжкой безвкусицей, в которую они вписались позже, в начале ХХ века. Уайльд воспоминаний и фотографий ближе к этому, чем к полупрозрачному стилю, знакомому нам хотя бы по картинкам к "Алисе". Со всеми своими ландышами, лилиями и бледно-зелеными гвоздиками он оставляет ощущение тяжести, какой-то восточной плотскости. Стивен Фрай, тоже не худенький, похожий на тюленя, все-таки облагородил своего героя - заметней всего собачий, жалобный взгляд и виноватая улыбка, которых не видно (или просто нет) на изображениях Уайльда. Собственно говоря, они даже не доносят его прославленного обаяния.

Почти до тридцати трех лет Уайльд ходил по гостиным, очаровывая одних, страшно шокируя других. Можно считать, что он обличал викторианское лицемерие, только уж очень большой ценой. Судить по пьесам не стоит, они несопоставимо чище и легче его жизни, а сейчас мы говорим про эту жизнь.