freedomcry @ 20:29: Попугай по кличке Попугай умел говорить слово «слово»...
Одна из мелочей, которые я люблю в родном языке – выражение «тот же». Большинство языков тут использует какие-то значащие слова – "the same", "der gleiche", "el mismo", а русское сочетание указательного с усилительным – какое-то элегантно бесплатное, создающее смысл из ничего. Еще «не тот» в смысле "the wrong" замечательная конструкция.

В арабском меня радует окончание двойственного числа «-эйн» – опять же тем, как не приходится тратиться на неслужебное, «платное» числительное. Название страны Бахрейн, например, означает «два моря». Когда-то можно было сказать «мори», как «очи», но сейчас этот толчок быстрого и легкого смысла уже не прочувствуешь.

Нравится мне, впрочем, и обратное – смысловая «расточительность», чаще всего в отрицательных конструкциях: "personne n'a dit" – «никто не сказал». Целое слово, причем заимствованное и означавшее первоначально «маска», стало разменной монеткой.

Красиво именно тем, что весь язык на этом не построишь, что кому-то так повезло с одним, а кому-то – с другим.

Конлангерская идея: язык, в котором понятия «большой» и «маленький» выражаются сугубо грамматически. То есть вполне литературной нормой, безальтернативной, без экспрессивного оттенка, были бы созвездия Медведища и Медведочка, «большинство» и «меньшинство» как половинища и половиночка. Поскольку это абстрактно и расширимо, могли бы быть волнищи – длинноволновый диапазон, бегуны на дистанцийку – спринтеры, и так далее.

И в этом языке никто, представьте себе, никогда не сыпал бы слащавыми уменьшительными. Поскольку, например, доченька была бы исключительно «младшей дочерью», а салатик могло бы означать либо «салат, находящийся в меньшей из двух или более мисок», либо «тот салат, которого осталось меньше». Но никак не «утипуси, салат».

http://freedomcry.livejournal.com/354488.html

• 
• 
•